"Художественная логика переосмысления писателем
древнерусской легенды напоминает логику "антимира". Достоевский
"выворачивает" легенду: высокое в оценке толпы оборачивается непристойным,
долг превращается в месть, путь спасения ведет к "катастрофе". Однако
"торжества" "антимира" в романе не происходит. В художественной системе
Достоевского дьявольский мир, «идеал содомский» никогда не подменяет собой
мир Божий, "идеал Мадонны" - эти миры образуют неразрешимые противоречия,
которые "вместе живут" (14, 100). "Гибель" Мити, пережитые им позор и
"предательство", осуждение на каторгу являются одновременно залогом его
будущего спасения, иллюстрируя вынесенное Достоевским в качестве эпиграфа
евангельское изречение: "Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное
зерно, падши в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то
принесет много плода". И в этом художественная мысль Достоевского
полностью согласуется с христианской идеей рассказа о Мусхе Тирском.
Древнерусская легенда, введенная Достоевским в подтекст романа, создает
сложную систему ассоциаций, придает изображенным коллизиям
общечеловеческий, вековечный смысл...". (С. 198). (Из
работы Пигина А.В. "К вопросу о древнерусских источниках романа Ф.М.
Достоевского "Братья Карамазовы"). |